***

pre.s. вообще написал давно и опубликовал в ЖЖ. Здесь решился почему-то только сейчас...

Где-то в центре города я шёл по узкой пешеходной дорожке. На скамейке, справа от меня сидела девушка. Я заметил её лишь боковым зрением, но, едва я миновал её, она громко и недовольно вскрикнула. Я остановился и обернулся. «Вы наступили мне на ногу!» - «Но я ничего такого даже не заметил…» - «Да Вы просто отдавили мне её!».

Она была хрупкая и изящная, хорошо одетая.  Нелюбимый мною, между прочим, психотип – из тех, что чересчур эмоционально разговаривают и наигранно жеманничают. Да и в голосе её мелькнула нотка стервозности. Но, тем не менее, она была красива. Я был смущён, но быстро нашёлся: «Позвольте мне искупить  свою вину и пригласить Вас на чашечку кофе». Девушка скромно улыбнулась, в чём я, несомненно, распознал согласие и мысленно похвалил себя за то, что в очередной раз так хорошо нашёлся. Я подал ей руку, и помог встать, хотя беспомощной она совсем не выглядела. Поднявшись со скамейки, она не поспешила убрать свою руку, а задержала её в моей. Может, на мгновение, может, на три, но достаточно, для того, чтобы заметить это. Мне тоже, почему то, не хотелось её отпускать. Я был уверен, что я не наступал ей на ногу. Это был просто предлог…   Дальше по вечернему городу мы отправились в сторону огней моего любимого кафе, которые уже кружили нас в карусели чего-то ужасно нелепого, и в то же время такого близкого и манящего…

«Вставай! Ты завтракать собираешься? Тридцать пять восьмого!». Хриплый голос прервал сладкое наваждение. За всю свою жизнь я тысячу раз жалел, что природой людям не дана способность продолжать прерванные сны. Будь оно так, я бы тотчас закрыл глаза и вернулся туда, но вместо этого нехотя поднялся, сел, осмотрелся. Посреди грязной и маленькой «крохоборки» - так называли добытчики свою самодельную комнату отдыха на промысловой палубе, стоял Степаныч – коренастый, наполовину седой и небритый, в такой же, как у меня грязной спецовке. Он внимательно всматривался в маленький будильник на полке и повторял свой вопрос. «Жрать тоже надо!». Я потянулся. Деревянная скамейка, накинутое на неё подобие половика, на который заваливались прямо в сапогах, чья-то старая роба, свёрнутая под головой вместо подушки. «Эх, Иван Степаныч, такой сон прервали. Я бы за его продолжение любой завтрак отдал!». Иван Степаныч, ничего не ответив, медленно побрёл в сторону кают-компании.